Джордж Лоутер (George Lowther) - английский пират первой половины XVIII века, активно промышлявший на Атлантике и в бассейне Карибского моря.

Капитан Джордж Лоутер занимает заметное место в пиратском пантеоне как в силу личных «заслуг», так и благодаря активной «наставнической» деятельности: именно он выпестовал и вывел на большую дорогу по крайней мере трех знаменитых разбойников — Эдварда Лоу, Чарлза Харриса и Фрэнсиса Сприггса.

В начале 1721 года, устроившись подштурманом на 16-пушечное судно «Гамбия касл» (водоизмещение — 250 тонн), которое принадлежало Королевской Африканской компании, Лоутер отплыл с капитаном Чарлзом Расселом из Лондона на реку Гамбия. Одной из целей этого вояжа была доставка в Форт-Джеймс отряда солдат под командованием Джона Мэсси. К месту назначения они прибыли без происшествий, но, когда солдат высадили на берег и разместили в казармах, оказалось, что заботиться об их пропитании некому. Губернатор колонии полковник Уитни перепоручил это дело ассистировавшим ему купцам и факторам, а те посадили гарнизон на голодный паек. Возмущению капитана Мэсси не было предела. «Я приехал сюда не для того, чтобы быть здесь гвинейским рабом»,- заявил он; и добавил, что, если торговцы не улучшат снабжение его и вверенных ему солдат, то он сам найдет способ, как это сделать.

«В то же самое время,- писал в своих „Жизнеописаниях пиратов" русский просветитель Федор Каржавин,- сделалась ссора между шкипером и Ловтером [Лоутером], которая способствовала Ловтерову намерению; ибо Ловтер заметил, что шкипер не уважал его и потому сыскал способ вкрасться в милость матросов. Так что, когда шкипер захотел наказать Ловтера, они клялись, что убьют первого, кто руку подымет на их подштурмана. Но сей был столь лукав, что посердился на поступок матросов, которые сами рассердились на него за его негодование».

Между тем Лоутер сдружился с Мэсси и рассказал ему о своем унижении со стороны капитана Рассела, отметив, между прочим, что команда заняла его сторону. Из бесед с подштурманом Мэсси понял, что тот замышляет захватить корабль. Поскольку купцы и факторы не улучшили рацион солдат, он решил содействовать Лоутеру в осуществлении задуманной акции.

Шкипер, видимо, догадался, что готовится бунт, и поехал на берег посоветоваться с губернатором. Подозревая, что речь будет идти о нем, Лоутер начал действовать без промедления; в той же шлюпке он отправил курьера с письмом к Мэсси. «Прошу Вас пожаловать на борт, так как пришло время исполнить наш замысел»,- говорилось в нем.

Лоутер, подняв на ноги заговорщиков, арестовал первого штурмана и запер его в трюме,а потом велел матросам готовить судно к отплытию. Тем временем Мэсси отправился в казармы к своим солдатам и объявил: «Для тех, кто желает вернуться в Англию, время пришло». После этого он вошел в апартаменты губернатора и забрал его постельные принадлежности, одежду и серебро. Мэсси думал, что губернатор отправится вместе с ним, однако тот ответил отказом.

«Но Массей [Мэсси] увел губернаторского сына,- сообщает Каржавин,- и посадил его на корабль; разбросавши все пушки в крепости, подняли якорь и поехали к морю, но вскоре сели на мель; по чему Массей возвратился в крепость, поставил пушки по прежнему в порядок и стоял там со своим гарнизоном до тех пор, как корабль снялся с мели. Между тем капитан Руссель [Рассел] подъехал к кораблю, но не позволено ему идти на борт, хотя он обещался сделать все возможное во угодность Ловтеру. В следующий прилив корабль стал на вольной воде; тогда все пушки в крепости загвоздили и сбросили со станков, потом губернаторского сына выпустили на берег, а сами поехали в море. Тут Ловтер собрал всех на палубу и говорил им: „Глупо, ребята, думать о возвращении в Англию, ибо что уже мы наделали, того довольно для осуждения нас на казнь. И так прошу вас подумать, что у вас под ногами надежный корабль, и не лучше ли нам искать своего счастья в открытых морях по примеру многих других, которые до нас были и сыскали себе спокойную и беззаботную жизнь!" Все на то согласились и клялись не выдавать друг друга».

По приказу Лоутера корабль был выдраен от носа до кормы и переименован в «Хэппи Диливэри»,после чего новоиспеченные джентльмены удачи — около пятидесяти человек,— не отступая от обычаев своих предшественников, разработали собственный устав и поклялись на Библии стоять друг за друга до могилы.

Определенных планов у Лоутера и Мэсси не было, и, посовещавшись, они решили посетить традиционный район крейсерства морских разбойников Атлантики — Карибское море. 20 июня 1721 года, спустя неделю после подписания договора, «Хэппи Диливэри» на подходе к Барбадосу встретился с бригантиной «Чарлз». Это судно было приписано к Бостону, и шкипером его был некто Джеймс Дуглас. Ограбив корабль, пираты отправились к западной оконечности острова Эспаньола. Здесь им попался французский шлюп с грузом вина и бренди. Сначала пираты прикинулись мирными торговцами и сделали вид, что собираются купить у французов их товары, но затем повергли шкипера в трепет, показав ему свое истинное лицо. Посмеявшись над доверчивыми французами, они перетащили к себе на корабль тридцать бочонков бренди, пять бочек вина, множество отрезов персидского ситца и около 70 фунтов стерлингов в звонкой монете. Так как вся эта добыча досталась Лоутеру без особого труда, он из «рыцарских» побуждений оставил шкиперу 5 фунтов «компенсации» за причиненный ущерб.

Вскоре между двумя лидерами разгорелась борьба за власть. Мэсси постоянно провоцировал своего соперника, устраивал на борту ссоры, и бывали случаи, когда матросы и солдаты из противоборствующих лагерей бросались друг на друга с обнаженными клинками. Лоутер понимал, что подобная атмосфера, сложившаяся на судне, угрожает им катастрофой. Нужно было разъединиться, и когда Мэсси с десятью солдатами пожелал пересесть на небольшой призовой шлюп, он с радостью согласился пойти им навстречу.

«В следствие сего Массей с десятью человеками на оном шлюпе поехал прямо к острову Ямайке,- рассказывает Федор Каржавин,- и там объявил с оттменою смелостью тогдашнему губернатору Николаю Лаву [сэру Николасу Лозу], каким образом он отстал от пирата Ловтера; рассказал ему все то, что происходило прежде, и каким образом он подал Ловтеру руку помощи единственно, чтобы спасти подданных его Величества и с ними возвратиться в Англию.

Массей принят хорошо и в силу своего объявления послан на борт шлюпа „Геппи" [»Хэппи"] в поиск над Ловтером на высоте острова Сан-Доминго [Гаити]. Однако, не нашедши его там, возвратился на Ямайку, получил аттестат и поехал домой в Англию. Едва туда прибыл, написал Африканской компании всю историю своего путешествия, ссылаясь на свое несчастье, что его не приняли на африканских берегах; ежели же он не заслужил прощения, то просил, чтоб ему не так умереть, как псу на виселице, но так, как пристойно храброму солдату. Однако, не получив от компании желаемого ответа, он пошел на другой день в палату лорда верховного судьи, справлялся, не было ли ордера, чтоб взять под стражу капитана Массея за пиратство. Но и тут сказали ему, что никакого такого ордера нет. Тогда он объявил, что он сам есть тот капитан Массей и что в коротком времени Африканская компания будет просить лорда верховного судью о взятии его под стражу; а как-де скоро сие сбудется, то он живет в Алдерсгетской улице, и шериф может во всякое время прийти прямо к нему. Секретарь записал его объявление, вскоре вышел помянутый приказ, с которым офицер нашел и взял Массея без всяких хлопот. Но то беда, что ни одного обвинителя не являлось и не могли доказать, чтоб письмо, написанное к Африканской компании, было его руки. Наконец судья спросил у него сам, писал ли он сие письмо или нет? Массей признался, что писал своею рукою, и тут пространно объявил обо всех приключениях своего путешествия. Тогда отослали его в Ньюгейтскую тюрьму, где, однако, он не долго сидел, ибо выпущен на поручительство. Наконец в 5-е число июля 1723-го года адмиралтейский суд наряжен в тюрьме, называемой Олд-Байлей [Олд-Бейли], где явился капитан Руссель [Рассел] со многими другими свидетелями против Массея, который, чтобы избавить их всех от лишних трудов, признался во всем, сказал на себя больше, нежели сколько они знали, все дела утверждал за собою, так что нашелся виноватым, получил приговор к смерти и казнен по прошествии трех недель в Эксекуционном доке [в Доке казней].

Вернемся, однако, к капитану Лоутеру. Расставшись с Мэсси, он пошел от берегов Эспаньолы на восток, к острову Пуэрто-Рико, где овладел двумя судами. Одно из них принадлежало испанским пиратам, а другое было легким трехмачтовым кораблем из Бристоля, захваченным испанцами накануне встречи с «Хэппи Диливэри». Узнав, что испанцы посягнули на свободу и имущество его соотечественников и, более того, составили ему конкуренцию, Лоутер пришел в бешенство и заявил, что предаст «проклятых донов» лютой смерти. Но, в конце концов, ограничился сожжением обоих судов, после чего бристольские моряки были завербованы в команду «Хэппи Диливэри», а испанцы брошены на произвол судьбы в море на баркасе.

Через некоторое время пираты захватили небольшой шлюп, приписанный к острову Сент-Кристофер, и, пересадив на него часть своих людей, отправились к какому-то укромному островку; там они кренговали суда и развлекались в обществе индейских женщин. Отпраздновав Рождество, они решили идти в Гондурасский залив, но по пути зашли за водой на остров Большой Кайман, где к ним присоединились двенадцать разбойников во главе с начинающим джентльменом удачи Эдвардом Лоу. Лоутер обрадовался им, как выпивке, и предложил объединиться с его шайкой. Предложение было принято. Лоу и его дружки сожгли свой старый шлюп и перешли на борт «Хэппи Диливэри».

10 января 1722 года пираты наткнулись на бостонский корабль «Грейхаунд», которым командовал Бенджамин Эдвардс. Приблизившись к нему, Лоутер выпалил из всех своих пушек и поднял на мачте черный флаг. Но капитан Эдвардс оказался не из робких. В течение двух часов он вел бой, пытаясь оторваться от преследования, и, лишь убедившись в тщетности своих попыток, сдался на милость победителей. Не обнаружив на борту приза никаких богатств, кроме груза кампешевого дерева, пираты зарубили двух моряков, а остальных пересадили на свое судно. «Грейхаунд» был сожжен.

На борту «Хэппи Диливэри» Лоутер предложил пленным присоединиться к своей ватаге. Всем им раздали кружки с ромом и рассказали, какими богачами они станут, если продадут души дьяволу. Пленные ром выпили, но добровольно идти в пираты отказались. Тогда второй помощник капитана Чарлз Харрис и еще четыре моряка были рекрутированы насильно.

За короткий срок разбойники захватили в Гондурасском заливе еще семь судов: две бригантины из Бостона (одну они сожгли, другую потопили), шлюп капитана Эйра из Коннектикута (был сожжен), шлюп с Ямайки под командованием шкипера Гамильтона (забрали себе), шлюп из Виргинии (ограбили, но вернули шкиперу) и шлюп из Род-Айленда водоизмещением от 80 до 100 тонн (забрали себе). Шлюп из Род-Айленда капитан Лоутер передал под командование Лоу, а шлюп с Ямайки — под начало Харриса. С тремя кораблями и тендером пираты зашли в укромную гавань Майо (залив Аматик в Белизе), где, выгрузив на берег добычу и укрыв ее в палатках, начали кренговать «Хэппи Диливэри»; однако в это время их неожиданно атаковали выскочившие из леса индейцы. Отстреливаясь, разбойники отступили на борт шлюпов, откуда с досадой взирали на то, как уничтожаются продукты их грабежей и расснащенный флагман.

Это поражение не могло не сказаться на «моральном климате» в шайке. Голодные и злые, они ссорились едва ли не каждый день, обвиняя друг друга в трусости. Учитывая, что может начаться бунт, а также то, что все шлюпы были в плохом состоянии, Лоутер оставил на плаву только один, вооруженный 18 пушками и названный «Рейнджером», и пошел на нем к Наветренным островам. Вблизи французского острова Дезирад он перехватил бригантину шкипера Пейна, которую ограбил и потопил, после чего, пополнив на берегу запасы пресной воды, взял курс на север. 28 мая 1722 года на 38° с.ш. пираты овладели бостонской бригантиной «Ребекка», возвращавшейся домой с острова Сент-Кристофер; ее шкипером был некий Смит. Этот приз отдали Лоу, который пересел на него с 44 другими разбойниками; в ту же ночь они покинули Лоутера, полагая, что его «опекунство» может отрицательно сказаться на их «чернознаменном» бизнесе.

Оставшись в одиночестве, Лоутер решил сменить район крейсерства и отплыл в воды Северной Америки. Недалеко от Нью-Йорка пираты взяли три или четыре рыболовных судна, а 3 июня повстречали корабль «Мэри Гэлли», направлявшийся с острова Барбадос в Бостон; они забрали с него деньги и серебро, четырнадцать бочонков рома, шесть бочонков сахара, несколько ящиков перца и шестерых африканских невольников. В Чесапикском заливе пираты взяли на абордаж большой шлюп. В тот же вечер, став на якорь недалеко от берега, они начали бить в барабаны, празднуя победу; об этом сообщили возбужденные жители округи, не смыкавшие глаз на протяжении всей ночи. Появление морских разбойников напугало купцов и судовладельцев во всех ближайших портах, и все рейсы были отменены  на неопределенное время.

Джеймс Франклин, брат знаменитого ученого и политика Бенджамина Франклина, в номере бостонской газеты «Нью Ингленд курант» от 6 августа 1722 года поместил любопытное сообщение следующего содержания:

«Филадельфия, 26 июля.
В воскресенье 22-го прибыл небольшой шлюп, Джонатан Свейн — шкипер, из Кейп-Мэя, от которого мы получили сообщение, что пиратская бригантина и шлюп крейсировали близ обоих наших мысов около трех недель... Они оба были замечены в четверг, крейсирующими близ их старой стоянки, не опасаясь угрозы со стороны военного корабля, который, как мы хорошо уже знаем, гораздо более склонен торговать, чем сражаться».

Из этой небольшой заметки видно, что Лоутер и его люди промышляли у мысов Виргинии больше полумесяца, ничуть не стесняемые присутствием сторожевого судна.

Покинув Чесапикский залив, пираты пошли к побережью Южной Каролины и там повстречали корабль «Эйми», следовавший в Англию под командованием капитана Гуоткинса. Последний был храбрым малым, и, когда Лоутер, желая припугнуть его, поднял на мачте «Веселого Роджера», направил бушприт своего судна прямо в борт пиратского парусника. Не ожидавшие подобного поворота событий, пираты дружно бросились наутек. Недалеко от берега они впопыхах сели на мель, и Лоутер приказал своим головорезам эвакуироваться на берег. Опасаясь разделить судьбу пиратского корабля, Гуоткинс посадил часть вооруженных моряков с «Эйми» в баркас и сам отправился с ними на захват разбойников. Пираты, укрывшись на берегу, открыли яростный ружейный огонь по баркасу и смертельно ранили храброго Гуоткинса. Это несчастье сразу же охладило пыл преследователей; отказавшись от попытки захватить пиратское судно, они повернули обратно, и вскоре «Эйми» ушла прочь своим курсом.

Разбойники снова вернулись на борт шлюпа. Так как среди них было много убитых и раненных, Лоутер счел за лучшее сделать передышку и отправился к одному из островков у берегов Северной Каролины. Зима застала их до того, как они смогли подготовиться к новому выходу в море. Зазимовав на острове, пираты все свободное время посвящали охоте на одичавших коров, свиней и прочих животных, водившихся в лесу. Когда ударили морозы и на суше становилось слишком холодно, они возвращались на борт шлюпа и грелись в кубрике у печки.

С началом весны 1723 года Лоутер предложил своим людям наведаться на рыбные промыслы Ньюфаундленда. Здесь они захватили шхуну «Свифт» шкипера Джона Худа, с которой забрали большой запас провизии и трех моряков. Потом, взяв еще несколько призов, они решили вернуться к «сахарным островам» Вест-Индии. По пути туда пираты ограбили бригантину «Джон и Элизабет» шкипера Ричарда Стэнни, рекрутировав с нее двух матросов.

В августе того же года шайка Лоутера объявилась в Карибском море. Запасы провизии на судне подходили к концу, и пополнить их удалось лишь после захвата французского корабля с Мартиники.

14 сентября пираты заметили на горизонте невольничий корабль «Принсес Гэлли», шедший от берегов Западной Африки на остров Барбадос под командованием Джона Уикстеда. Последний прибавил парусов и попытался оторваться, но перегруженное торговое судно оказалось тихоходнее разбойничьего шлюпа, который упорно преследовал его и открыл огонь из всех пушек. В восемь часов вечера пираты приблизились к жертве, и погоня на этом закончилась. Капитану «Принсес гэлли» было приказано прислать шлюпку, в которую тут же спустилось несколько вооруженных громил.

Следующие двадцать четыре часа стали кошмаром для Уикстеда и его экипажа. Джон Кроуфорд, двадцатипятилетний судовой врач, и второй помощник капитана Голдсмит Блауэрс были подвергнуты пыткам — зажженные фитили были вставлены им между пальцами, чтобы заставить их раскрыть местонахождение золота. Вскоре пиратам удалось обнаружить на борту приза двадцать четыре унции золота. Кроме того, они забрали на свой шлюп порох, пистолеты, пушечное снаряжение, две пушки с квартердека и две вертлюжные пушки. Одиннадцать черных рабов общей стоимостью 500 фунтов тоже стали добычей шайки Лоутера.

Двух специалистов, судового плотника и помощника хирурга, разбойники зачислили в свой экипаж насильно. Двое других моряков присоединились к ним по собственной воле.

Когда днище шлюпа обросло ракушками, пираты на общем совете решили кренговать свое судно на необитаемом острове Бланко, лежащем недалеко от побережья Венесуэлы. Было начало октября. Выбросив судно во время прилива на песчаный пляж укромной бухточки, расположенной на северо-западной стороне острова, они расснастили его, перетащили на берег пушки, паруса, снасти и продукты, а потом приступили к очистке днища. На их беду, в этот момент мимо острова проплывал английский военный шлюп «Игл», направлявшийся с Барбадоса в порт Кумана; его командиром был Уолтер Мур. Заметив подозрительное судно, которое кренговали на пляже какие-то оборванцы, капитан Мур подошел ближе, желая получше разглядеть, кому оно принадлежит. Чтобы заставить незнакомцев показать свой флаг, он сделал предупредительный выстрел из пушки, но не получил вразумительного ответа.

Лоутер был в отчаянии. Как раз начался отлив, и у него не было ни малейшей возможности выскользнуть из ловушки, в которую он сам себя загнал. Тогда, используя опыт других пиратов, он решил схитрить. На грот-мачте был поднят флаг с крестом св. Георга, однако капитан Мур оказался не столь доверчивым, как ожидалось: его шлюп с каждой минутой все ближе подходил к пиратской стоянке.

Лоутеру не оставалось ничего другого, как вступить в бой. Раздался залп из пушек, установленных на берегу, но ответным огнем с «Игла» пиратская батарея была тут же подавлена. Лоутер, находившийся в это время на борту шлюпа, решил не рисковать и, выбравшись через окно каюты, вместе с двенадцатью сообщниками бежал в лес; туда же ринулись остатки его воинства, уцелевшие после разгрома батареи.

Дождавшись прилива, капитан Мур поднялся на борт пиратского парусника, вывел его на чистую воду и поставил на якорь. Затем была организована поисковая группа в составе двадцати пяти вооруженных моряков. Ночью, прочесывая лес, они захватили шестнадцать разбойников, но капитана Лоутера среди них не было.

Когда губернатор испанского порта Кумана узнал от Мура о сражении на острове Бланко, он снарядил шлюп и отправил 32 человека прочесать все леса на указанном острове. В результате этой операции было поймано около сорока разбойников; но капитану Лоутеру снова удалось скрыться. Не нашли также трех матросов и одного юнгу.

Шестнадцать человек, взятых в плен моряками «Игла», были доставлены на остров Сент-Кристофер, где 11 марта 1724 года состоялось заседание вице-адмиралтейского суда. За грабежи и убийства на море судили четырнадцать разбойников (двое других либо умерли от ран, либо были освобождены в ходе следствия за дачу свидетельских показаний против своих товарищей). Виновными были признаны одиннадцать человек, однако двоих приговоренных позже простили. Остальных же повесили спустя девять дней.

Что же случилось с Джорджем Лоутером? Согласно одному документу, через несколько недель после вышеописанных событий на острове Бланко высадились моряки с какого-то судна. Обыскивая лес, они обнаружили обезображенный труп пиратского капитана. Рядом с ним лежал разряженный пистолет, из чего сделали вывод, что он покончил с собой.